Специфика короткой прозы Т. Толстой. Часть 1

Аннотация. В статье впервые проанализированы характерные особенности короткой прозы из новых сборников Т. Толстой. На основании анализа произведений, а также привлечения исследований прошлых лет, устанавливается, что проза Т.Толстой имеет три основные специфические черты: 1) частичное самоопределение автора-рассказчика как человека из народа; 2) диалог с предшествующей литературой и культурой как, в том числе, способ быть понятой читателем; 3) фольклорные концепции изображения действительности. Мы уверены, что данный список может быть продолжен.
Ключевые слова: интертекстуальность, фольклористичность, фольклор, автор-рассказчик, постмодернизм, народ, человек, Татьяна Толстая.

Татьяна Толстая – знаковый автор современной литературы. Сегодня Толстую знает каждый благодаря различным сферам ее деятельности. Но Татьяна Толстая – фигура неоднозначная. С одной стороны, многие её произведения уже сегодня входят в школьную программу; с другой – каждый год появляются работы с отрицательной критикой Толстой. Например, в 2014 году А.С.Запесоцкий, доктор культурологи, написал статью «Школа блогословия». Автор выявил шесть «рецептов», практических советов, как найти дорогу к сердцам молодёжи. Здесь А.С.Запесоцкий высказал популярные в отрицательной критике о Т.Н.Толстой тезисы о творческих и жизненных принципах писателя, что «человеколюбие, гуманизм, уважение к личности должны быть выброшены на свалку истории», «любовь к народу - глупый пережиток». Но нам эти тезисы кажутся ошибочными, так как мы разделяем публичную и личную жизнь Толстой с её творчеством и пытаемся анализировать исключительно тексты произведений (но учитываем автобиографичность этой прозы), на основе чего выводим творческие взгляды и принципы писателя, делаем заключения о том, насколько реален для самой Толстой тезис о необходимости «встать на сторону зла, поскольку застрять на стороне добра вредно».

Е.А.Сергеева в статье «От сказа к мифу: образ рассказчика в малой прозе Татьяны Толстой» пишет о том, что здесь нельзя развести рассказчика и автора, потому что в произведениях наоборот подчеркивается идентичность биологического автора и рассказчика, да и все её рассказы посвящены таким темам, которые не допускают альтернативной точки зрения [1; 450].

В нашем исследовании мы выдвинули следующую гипотезу: специфика короткой прозы Толстой состоит в трёх главных чертах:
1) в самоопределении автора-рассказчика, в отнесении им себя к определённой группе людей (а именно к русским, к народу);
2) в фольклористичности произведений, так как это обращение к духовному прошлому народа, к понятным для русского читателя образам;
3) в интертекстуальности, которая здесь является не просто необходимой чертой постмодернистской прозы, а важным механизмом при выражении авторской позиции, отношения к происходящему, а также при обращении к традициям, к классике.

Интересен тот факт, что восприятие рассказчицей человека и народа в целом время от времени меняется, меняется восприятие и самой себя, что выражается в причислении «к массам». Многие рассказы, очерки и эссе, в которых есть образы людей определенного времени, народа и толпы можно условно поделить на категории «мы» и «они». Человек, изображённый вне времени (в раннем творчестве), очень сильно отличается от человека советского и человека постсоветской России. Часто Толстая описывает неправильные с точки зрения морали поступки людей, но они предстают очень иронично и оправдываются не чертами характера героев, не менталитетом, не «гнилой человеческой сущностью», а обстоятельствами: «Поскольку в магазинах в советское время ничего хорошего не было, <...> то принято было «выносить». Выносить – значило воровать, но зачем же такие грубые слова» («Несуны»). Даже такие бытовые моменты советской действительности, описанные в прозе Т.Толстой, современному человеку не кажутся чем-то плохим, а люди, которые «выносят», то есть воруют, выглядят действительно как люди приличные, интеллигентные, потому что автор пишет об этом с пониманием. В эссе «Несуны» Толстая в лице рассказчика даже причисляет себя к числу «русского народа», потому что она «..как работник издательства тоже тащила свой гвоздь». Однако и общий тон рассказа меняется со временем, и безобидный бытовой юмор переходит в абсурд, когда сначала люди «выносят» себе, потому что в магазинах ничего нет; потом «бутылочку коньяка», которая на «радость всей семье»; затем «на продажу, малым оптом»»; а в финале появляется совершенно бессмысленное и невероятно изобретательное воровство магнитов с производства. Ирония в высшей степени смешивается с национальным образом русского мужика: «Зачем ты наносишь мне бессмысленный урон! Ничего не отвечал мужик, только смотрел в пустоту голубыми глазами, в которых ничего не плескалось, ничего не отражалось, ничего не зарождалось».

Косвенное «мы» прослеживается и в рассказах Толстой из сборника «Легкие миры», когда она сравнивает жизнь за границей и жизнь в России, когда она сравнивает людей, они как бы невольно делятся на своих и чужих: «...и они пойдут одиноко сидеть каждый в своём баре над своим грустным стаканом, <…> и каждый, уважая великий европейский принцип невмешательства в чужую частную жизнь, так и промолчит до гроба. А ведь можно было <...>куролесить вволюшку!» («Дальние земли»). И рассказчик вновь состоит в группе людей. Разделение происходит вовсе не по не по эпохе, а по месту: менталитет; там чужое, а тут своё. Рассмотрим приведенный выше отрывок текста из эссе «Несуны» («Зачем ты наносишь мне бессмысленный урон!»). От него мы можем перейти ко второй особенности прозы Т.Толстой - фольклористичности. Эту особенность стиля и языка Толстой уже отмечали исследователи её творчества, но только что касается романа «Кысь» или ранней малой прозы.

А. П. Бушмина
Продолжение следует